Цитадель души моей - Страница 76

К оглавлению

забыли. И забывать не собираемся.

- О! – неожиданно мягко сказал вольп. Голову опустил, развернулся. Заглянул мне в лицо с

интересом во взгляде, - да. У нас найдется, что напомнить друг другу, не правда ли? Вот

только есть у вас, людей, такая поговорка, что худой мир лучше доброй ссоры. Мы-то как

раз жили в мире с вами. Может, довольно худом, но мире. Не мы начали войну.

Ну-ну. А ведь мне есть, что тебе ответить.

- Легко жить в мире, когда его условия диктуешь ты сам. Зря хвастаешься, таким образом

жить в мире с бестиями мы тоже умеем. Ты в бордели наши не заглядывал?

Оп-па! В яблочко! Я и не ожидал такой реакции – напрягся он весь, уши прижал, зубы

оскалил. Даже короткий приглушенный рык мне послышался. Вот как? Вольп постоял так,

скалясь и хрипло дыша, пару секунд, потом выдохнул, расслабился, маску бесстрастия на

морду обратно натянул да и шмыгнул мимо меня в повозку. И дверь за собой закрыл, в

последний момент только её лапой придержав, чтобы не хлопнула. Эк его проняло! Ай да

я молодец: нащупал-таки слабую точку – и какую! Случайно вышло, конечно, но всё равно

молодец. А то придумал тоже – «есть ли у тебя крылья». Давай, спроси еще раз что

подобное, уж на этот раз я найду, что ответить. Ха!

Вот спать нам с возницей теперь лучше посменно. И вообще быть побдительней

надо будет.

Но как я его срезал, а?

Я полагал, что вольп теперь молчать будет. Ну, хотя бы половину оставшейся

двухнедельной дороги. Но он, наоборот, явно задался идеей вывести меня из себя; первое

время я пытался отвечать, раз за разом давя ему на обнаруженную нечаянно мозоль, но –

без особого успеха. Нет, мои реплики его цепляли, но охоту общаться со мной, увы,

больше не отбивали – наоборот, после каждой моей очередной фразы насчет бордельных

вольп, он становился только еще более язвителен и словоохотлив. В конце концов, я

надоел сам себе и стал просто молчать, никак не реагируя на слова вольпа (ну, по крайней

мере, делая вид, что никак не реагирую). Но пыл его это не охладило, и сдерживаться мне

стоило всё больших и больших трудов: с каждым днём провокации становились всё грубей

и назойливей. У родника ему почти удалось вывести меня из себя. И хотя до Истера

оставалось всего два дня пути, я начал опасаться, что доехать до него мы не сможем. Ну,

все трое не сможем. Если не предпринять немедленных мер. В конце концов, Дерек,

приказав мне обеспечить сохранность посла, не говорил мне, каким именно образом я

должен обеспечивать эту сохранность.

Я, не торопясь, набрал в флягу воды и вернулся к повозке. Взялся за ручку.

- Эй, егерь, - сказал возница. За три недели пути я так и не удосужился узнать его имя. Как

и он моё, впрочем. Я вперил в него ожидающий взгляд, но, поскольку оборачиваться он

явно не собирался, пришлось подкрепить взгляд вопросом:

- Что?

- За нами следят.

Тоже мне, удивил.

- Пятый день уже, - согласился я, - Кстати, будь наготове, мне сейчас может понадобиться

твоя помощь.

Тут уж он обернулся. И теперь настала его очередь смотреть на меня вопросительным

взглядом. Но долг платежом красен, поэтому говорить я больше ничего не стал.

Ребячество, конечно, но – хоть какое-то развлечение. Готов поклясться, он точно так же

играет в надменность и высокомерие, как и я. Ну и, кроме того, я не хотел, чтобы вольп

услышал, в чём именно мне может понадобиться помощь.

- Тебе явно хочется умереть, бестия, - сказал я, открыв дверцу повозки, - я не слеп. Я

одного не пойму. Почему бы тебе не перерезать себе горло тем ножичком, что ты носишь

под одеждой? У тебя была масса возможностей сделать это так, чтобы я не смог помешать.

Миссия моя была бы провалена – ты ведь к этому стремишься?

Вольп молчал, потухшим взглядом глядя в окно.

- У меня приказ, - продолжил я, не дождавшись ответа, - довезти тебя до Истера в целости.

Подразумевается, что я должен защищать тебя от всяческих опасностей, и, если

выясняется, что я должен защищать тебя от тебя же самого – так и будет. Думаю, остаток

пути тебе придётся провести связанным и с кляпом во рту.

- До Истера? – вольп посмотрел на меня, и огонёк интереса зажегся в его глазах, - а на

другой берег ты меня перевезёшь?

Последнего предложения он словно и не услышал.

- Да, - немного поколебавшись, кивнул я, - перевезу.

- Это хорошо, - вольп вздохнул и снова отвернулся к окну, - я рассчитываю на тебя. Что ты

твёрдо последуешь приказу своего командира. До Истера.

- Я не услышал ничего, что помешало бы мне связать тебя. Исключительно, чтобы ты не

стал убивать себя сам.

- Я обещаю не провоцировать тебя до тех пор, пока ты не довезешь меня до Истера, - не

оборачиваясь, сказал вольп. Помолчал и добавил глухо, - нам нельзя убивать себя.

Шельхалу, убившим самих себя, нет места в логове Шем-Шельха.

Я кивнул вознице – «поехали» - залез в повозку и закрыл за собой дверь. Пол мягко

качнулся, возвестив, что путь наш продолжается.

- Многие людские религии тоже запрещают самоубийство, - сказал я, садясь на свое место

– на откидном стульчике у двери, наискосок от скамьи вольпа, - но самоубийц от этого

меньше не становится.

Долгий вздох.

- Я уже говорил тебе, но ты не понял. Вы верите, мы – знаем. В этом разница. В сложной

ситуации, вы еще можете надеяться, что все религии лгут, и никто вас наказывать за

дурной поступок не станет. У нас такой надежды быть не может. Да, я мог бы просто