Цитадель души моей - Страница 58

К оглавлению

осматривал запасы тетив. Сухие и целые, без заломов и распустившихся волокон – клал

рядом на стол, а негодные – кидал под. Негодных было много, и я этому удивился –

насколько я знал Гракха, по прибытии в гарнизон он первым делом устраивал

тщательнейшую инспекцию всего гарнизонного имущества, оружия и снаряжения. Не

могло ж за те два месяца, что он здесь, столько тетив попортиться. Или же на случай явной

угрозы он свои требования еще и повышает?

- Что у тебя с Мартой было?

- Ничего, - сказал Септий, не поднимая головы, - эта шлюха поимела всех мужчин в

городе, включая и егерей. Подкатывалась ко мне – смешно сказать, в жены себя предлагала

– я её отшил, разумеется.

Вот как? Всё интереснее и интереснее.

- Как отшил?

- Прямо в лицо ей и сказал, что она – волчица. И что я мараться об неё не намерен. Она

сразу исчезла и больше я её не видел.

Я задумался.

- Прямо так и сказал? Волчица?

Гракх поднял голову, посмотрел на меня усталым взглядом.

- Слово в слово.

- Ясно.

Я повернулся и вышел на улицу. Волчицами в Роме называли проституток. Теперь-то не

называют. Теперь-то к волкам и волчицам совсем другое отношение. И мало кто

задумывается, почему «лупанарий» и ромейское «волчица» - «лупа» один корень имеют. И

уж совсем мало людей шлюху волчицей называть станут – только такие вот Септии,

наглухо ушибленные ромейской историей и свято блюдущие чистоту уже мертвого языка.

Но даже и из них, пожалуй, лишь один человек станет всерьез надеяться, что будет понят

– наш Гракх. Однако же Марта его поняла, выходит? Зря я, кстати, не спросил у Урсулы,

какого они рода. Если вдруг окажется, что древнего патрицианского, то Гракха рано с

подозреваемых списывать.

* * *

Ну что тут скажешь – дурак, он и в гробу дурак. Месяца не прошло, как я чудом

смерти избежал из-за того, что одно из наших важнейших, кровью написанных, правил

нарушил – один в лес пошёл. И что? Вот я опять, один-одинешенек, топаю по безлюдной

дороге, вьющейся от Балены на юг среди холмов и перелесков. Ладно, там в Ольштаде, я

хоть уверен был, что местность зачищенная – так здесь и того нет. Здесь, прямо под

Баленой, пролегает граница территорий двух сильнейших кланов Испании. Мы даже

численность их толком не знаем – ориентировочно рыл по семьсот-девятьсот в каждом.

Хотя некоторые основания для беспечности у меня есть. Испания – единственная

имперская территория, где верги людям если не друзья, то уж союзники – наверняка. Не

будь в Испании вергов, нам бы встократ сложнее было южные берега от чекалок

защищать. А так мы обороняем только прибрежные города с поселками и при этом можем

быть уверены, что потихоньку высадиться где-нибудь в стороне от населенных пунктов и

собрать там армию чекалки не смогут. Верги не дадут. Так-то девяти основных и

шестнадцати малых кланов общей численностью около семи тысяч рыл с лихвой хватило

бы, чтобы весь наш регимент наровно зачистить. Верги это понимают – в любом другом

месте такое их скопление уже давно в крупномасштабную заварушку бы вылилось. Но не

в Испании. Здесь очень мало лесов. И, соответственно, здесь, как ни в каком другом месте

Империи, будет эффективна армия. А её у нас много – хватит и на все девять, и на все

шестнадцать, и еще останется. Крови, конечно, будет море – хватит весь Маре Интернум

красным выкрасить, но вергов мы вычистим. И это они тоже понимают, по крайней мере,

мне хочется на это надеяться.

Но, с другой стороны, для беспокойства оснований тоже предостаточно. Есть все

основания предполагать, что в местных кланах происходит что-то недоброе – и что? И

ничего. Нет, определенно, это со мной недавно случилось – до Ольштада я бы и

помыслить не посмел по незачищенной территории без смертельной необходимости в

одиночку ходить. А теперь иду себе спокойно и даже на серьезный лад себя настроить не

могу – отмахиваюсь только от увещеваний здравого смысла. Дескать, эта дурная семейка

тут несколько лет шарахалась – то поодиночке, то по двое, так что же – я не пройду, что

ли? Даже когда я заметил затаившуюся за кустами бестию – даже тогда страха не

появилось. Заметил, кстати, только потому, что верг сам мне это позволил. Звук я услышал

шуршащий – тихий-тихий – словно ветерок листья поворошил. Приличный надо опыт

иметь, чтобы все факты интуитивно сопоставить – что ветра сейчас нет, а и когда есть, он

не тем направлением дует; что звук немного другой оттенок имеет: не только листья друг о

друга трутся, но и что-то иное; и что, наконец, с дуги звук идет, а не с прямой.

Сопоставить всё и понять – хвостом кто-то по листьям прелым мазнул слегка – мазнул и

ждет: замечу ли? А вот надо ли замечать? Может, правильней будет ничего не услышать и

мимо пройти? Ладно, была-не была.

- Хграш-та? – спрашиваю я воздух перед собой: «поговорим?»

Кусты слева от дороги раздвигаются, и на обочину выходит верг – крупная, даже немного

полноватая бестия с рваным в клочья левым ухом и старыми, давно зажившими шрамами

на груди – удар пришелся по тавру и оно подновлено уже поверх рубцов. В Испании мы

уже полвека с вергами не воюем, так что это не наша работа. Чекалки, скорее всего. Еще

одну особенность я сразу подмечаю – доспехи. Нет их. Плотные кожаные штаны до

середины бедер с нашитыми поверх медными полосками – и всё. Тоже местная специфика.