Цитадель души моей - Страница 12

К оглавлению

а сразу кисти оттяпать – начнут гнить, поздно будет. Но меча у меня все равно не было, да

и смысла – тоже. Потому что заглянул я ему в глаза и взгляд свой отвёл – не жилец. Он

даже не пошевелился, когда я его освободил. Так и сидел, держа руки у ног и уставившись

перед собой пустыми глазами.

Да и остальные ненамного лучше выглядели – кто так и оставался сидеть, разве что

выпрямлялся немного и руки растирал. Один бормотать что-то начал потерянным голосом,

другой – всхлипывать, третий – посмеиваться. Только пацан поживей оказался: руки

размял, окинул меня восхищенным взглядом. Подняться попытался, но не смог, ойкнул и

обратно сел.

- Вы их всех убили, да?

Я замялся

- Нет ещё, - сказал, глаза отводя, - вы что тут делаете?

- Сидим, - с кривой ухмылкой ответил пацан, - где посадили.

«Зачем вас в живых оставили?» - хотел было спросить я, но не стал – вряд ли вольпы

снизошли до того, чтобы им это рассказать. Вместо этого я зацепился взглядом за

кровавые мозоли на ладонях пацана, посмотрел на руки другого мужика, третьего…

-. А что это у вас с руками?

- А копали мы, - опять пацан ответил. Из остальных семерых только один голову поднял и

что-то осмысленное в его глазах мелькнуло.

- Что копали?

- Ямы, - пожал пацан плечами, - думали сначала, для себя копаем, но нет. Не знаю, зачем.

Красный Яр где, знаешь? Там, под осыпью, ям с полсотни выкопали, а может и больше, да

только я считать до стольки не умею. Кто уставал и лопату бросал, тех убивали.

А вот не сказать, что он очень крепким выглядит. Даже наоборот.

- А ты что же не бросил? Не устал?

- Устал, - улыбнулся, - но жить очень хотелось. Должен же кто-то отомстить за…

Замолчал. Посеръезнел, нахмурился. А у меня догадка какая-то в голове вертится, чую,

что очень важная, но никак её за хвост поймать не могу.

- Где этот Красный Яр?

- Там, - пацан весь в мысли свои ушёл, только рукой махнул куда-то в сторону. Зато

ответил тот мужик, что секундой ранее смотрел на меня осмысленным взглядом.

- Дорога вдоль поля от деревни идёт, знаешь? - спросил он мягким тягучим голосом.

- Да.

- Вот если по ней идти дальше, то она в бугры заворачивает с рекой вместе. Слева река

будет, а справа – осыпь глинистая – он и есть – Красный Яр.

- Там и копали? Прямо под осыпью?

- Да.

- Да, - пацан снова взгляд поднял, - Олипора прямо в яме завалило даже. Осыпь съехала.

Вот оно! Я вскочил, крикнул:

- Возвращайтесь в деревню, там чисто! – и, загребая руками глину, из оврага выскочил.

Бросился к холмам, прямо через пшеничное поле. Уже опоздал я, скорее всего, но если нет

– то только бы успеть!

Говорят, огненный песок чекалки не сами изобрели, а где-то у людей подсмотрели.

Ну, не знаю, может, и так. Наши колдуны вообще-то его уже тоже получать научились.

Хотя толку в нём немного – точнее, в редкой ситуации от него толк может быть. Но уж

если ситуация подходящая… Историю, про то, как чекалки с его помощью Маре

Интернум с Эритрейским морем соединили, только ленивый не слышал.

Полосу пшеницы я минут за пять проскочил – даже не запыхался. Что ж я так долго

до реки бежал, когда от вольпов драпал? Видимо, кругами бегал. Ай да молодец.

Разложить бы на скамье да влепить розог с полсотни в награду.

Не останавливаясь, забежал на вершину ближайшего холма. Огляделся: никого. И

бросился впёред, вдоль дороги. Налети я сейчас на вольпов, только подосадовал бы –

страха не было. Точнее, был страх опоздать, и был страх, что уже опоздал. И перед этими

страхами сами вольпы уже не такой неприятностью казались.

Добежал я и до места, где река в холмы уходила. Последний холм по эту сторону

реки не холмом, а уже горой небольшой оказался – и высота приличная и останцы

каменные местами выглядывают. За таким останцем я на одного из наших и наскочил.

Вышел он из-за камня,

- Стой! – крикнул.

Я остановился, согнулся, дышу тяжело, дух переводя. Узнал я его – это Клавдий-Бык из

отряда Весельчака. Посмотрел он на меня, покачал головой неодобрительно:

- Топаешь, как лошадь, я тебя за десять стадий услышал. Забыл, где находишься?

Я выдохнул, рукой махнул. Не время.

- Где все?

- Там, - рукой махнул, - к вам идут.

- Куда!? К нам? – я к вершине бросился. Подбежал к краю, остановился. Вот она, осыпь

ржаво-рыжая – из под ног на добрых три верса вниз уходит – к дороге. А по дороге идут

оба наших сквада. Я заорал, руками замахал. Ага, шаг замедлили, руками на меня

показывают – увидели.

Клавдий сзади подскочил.

- Ты что делаешь?

- Тут ловушка! – на выдохе ответил я, - прямо тут, под осыпью. Увести их надо отсюда

немедленно!

- Какая ловушка? Откуда? – удивляется Клавдий, - Вы разве их всех в излучину не

загнали?

- Какая излучина? – теперь уже я удивляюсь, - с чего ты взял? Перебили нас там! Всех

вычистили, я один выжил!

- Но ведь же… - Клавдий меняется в лице, потом спрыгивает с вершины и, прямо по

осыпи, несётся вниз. Осыпь крутая, чуть не вертикальная, но Клавдий не падает. Мы,

егеря, и не такое можем. Сейчас я отдохну и тоже спущусь.

Я сажусь на край и выдыхаю – кажется, успел.

Бездумно оглядываю окрестности, прикидывая, где бы я прятался на месте вольпов.

Вон крутой берег реки, стадиях в трех – за ним они все, скорее всего, и прячутся. А

больше и негде. Прямо под осыпью – кустик, но он маленький. И одному за ним не

схорониться… или… Сатр, это ж вольп! Ну да, вон треугольники ушей, а это белое –